Жар-птица

Сказка про Чудо

Жила-была Ёлочная Игрушка. Правда, единственным признаком этого было крепление с петелькой, за которые игрушки вешают на ветки. Ведь ёлочные игрушки должны своим блеском и красотой нести радость людям, а она была некрасива и прекрасно это понимала. Когда она смотрела на свое отражение, то видела серо-коричневый шершавый шарик неправильной формы с какими-то углами, складками и невнятного цвета вкраплениями. Главным и единственным её украшением были неровные полоски, которые слегка поблескивали на свету. Если же на нее смотрел посторонний человек, то он видел просто комок дешёвой обёрточной бумаги и скотча. А игрушке так хотелось радовать людей и радоваться вместе с ними.

Местом жительства игрушки была не ёлка и не витрина (об этом она даже мечтать не смела). Долгое уже время игрушка жила на транспортёре у Деда Мороза, куда поступают все, когда-либо созданные ёлочные украшения.

Гномы, эльфы и прочие помощники Деда Мороза, стоящие в конце транспортёра, забирали поступающие игрушки и отправляли их на всякие ёлки, витрины, в магазины или хотя бы антресоли. Серо-шершавую игрушку не брал никто, её то не замечали, то отодвигали в сторону. За время жизни на транспортере мимо неё прошло большое количество других ёлочных игрушек. Среди них были стеклянные и пластмассовые, яркие и не очень, цветные и с рисунками, гладкие и ажурные, блестящие и матовые. Даже простые шарики, тускло поблескивающие пластмассовыми боками, были однозначно достойнее нашей серой мышки. СерМыша одно время пыталась думать, что она — самодельная игрушка этнического стиля, но даже неяркие этнические игрушки были сделаны со вкусом. СерМыша ничего вкусного в себе не находила.

Из-за длительного трения об другие игрушки скотч отстал, собирая на себя пыль и мусор, и так и норовил приклеить её к транспортёру и другим игрушкам. Был некоторое время приклеен к СерМыше и большой блестящий шар, но он разорвал соединяющий их скотч, сказав, что в Такой компании ни на одну ёлку ему не попасть. Наша игрушка даже не нашлась, что ему ответить.

Как-то раз в зеркальном боку транспортёра увидела СерМыша своё отражение и расстроилась пуще прежнего. Так она растрепалась и затерлась, что кое-где даже сияли прорехи. СИЯЛИ?

Игрушка протёрла гляделки и похлопала ими для верности. Сияние никуда не исчезло. Загадочно мерцая, оно пряталось в прорехах. Забыв обо всем на свете СерМыша начала изо всех сил вертеться и отдирать от себя клочки бумаги, желая рассмотреть себя получше. Казалось, сиянию нравится, что им, наконец, заинтересовались и, заструившись, оно полностью окутало игрушку.

Случайно заметивший это гном, завращал глазами, заскакал как мартовский заяц и замахал руками как ветряная мельница. Ещё бы! На его глазах вершилось настоящее ЧУДО. Вдруг из ничего, а он и не замечал прежнюю СерМышу, засверкали искры! А потом и вовсе замерцали сполохи, то ли огня, то ли северного сияния. Заметив гномий танец, подошёл эльф.

На игрушечном транспортёре полыхал сгусток огня, казалось пожиравший серую бумажку. Эльф бережно взял игрушку, теперь уже вовсе не СерМышу, в руки и аккуратно стал освобождать её от остатков серой бумаги и скотча. Надо заметить, что сама игрушка в глубине души всегда была уверена, что все её достоинства внутри, но не понимала, как же их достать и увидеть, ведь всем известно, что у ёлочных игрушек внутри пусто.

Тут и Дед Мороз подошёл, а он всегда приходит вовремя. В руках эльфа он увидел изумительную ёлочную игрушку. Сказочно-черную, с пурпурно-ало-золотой птицей на боку, причем птица двигалась и выглядела как живая. Дед Мороз сразу сообразил, что за диковина попала к ним в руки – это было яйцо Жар-Птицы.

Оно появилось на свет в далёкой и тёплой стране. Жар-Птицы спокойно оставляют свои яйца – они знают, что с ними все будет хорошо. Но женщина, нашедшая яйцо, этого не знала. Она очень сильно обрадовалась и испугалась одновременно, и поэтому поторопилась понадежнее упаковать хрупкую, как ей показалось, вещь.

Дед Мороз же несомненно знал, как надо поступить с яйцом Жар-Птицы. Он тихонько на него подул, и свершилось второе ЧУДО! Красивая пурпурно-золотая Птица слетела с шарика и закружилась по комнате. Те, кто был в комнате, не отрываясь, смотрели на неё, и пламя, отражаясь, танцевало в их глазах. Гном — разинув рот, эльф с восхищением, а сам Дед Мороз одобрительно ухмыляясь в усы. А все остальные просто любовались Птицей и её чудесным парением, и у всех было ощущение сопричастности к рождению чуда. Налетавшись в комнате, Жар-Птица вылетела в сад за окном.

А там! Третье ЧУДО! На каждом дереве сидели другие волшебные птицы. Тёмно-синие с серебряными искрами, ярко-рыжие с изумрудной зеленью, задиристо-неоновые, лиловые с розовым отсветом, таинственно-фиолетовые и согревающе-жёлтые и прочие, и прочие. Все эти птицы могли превращаться в людей, и отличить их можно было только по ярчайшему, а иногда и просто нестерпимому (для обычного человека), сиянию глаз.

В подарок Дед Мороз дал нашей Птице способность превращаться и в ёлочную игрушку, осуществив тем самым её сокровенное детское желание.

А один из обитателей леса, чёрно-серебристый ворон помог ей обустроится в лесу.

Казалось бы, именно тут надо поставить в сказке точку и писать постскриптум, но… постскриптум тянет на отдельную сказку.

ПослеЧудие

Именно после этого у Жар-Птицы появилось новое желание. Поняв, что она тоже волшебное существо, Жар-Птица захотела дарить чудеса другим. Даже тем, кто в них не очень верит. А может, в память о СерМыше, особенно им…

Она страстно хотела, но совершенно не знала как.

Однажды Жар-Птица увидела плачущую девочку. Птице стало грустно от девочкиных слёз и очень захотелось её утешить. Тогда она подлетела к малышке и спела ей песенку. А потом поиграла перед ней своим ярким хвостом. А потом уже не знала, что и делать, как вдруг девочка потянулась, взяла птицу к себе на руки и прижала к себе, перебирая перья. А когда, успокоившись, отпустила, то одно перо осталось у девочки в руках. Повертев, девочка задумчиво начала рисовать им. Нарисовала на песке цветочек, солнце, радугу, подружку, и… мир вокруг неё изменился. Над макушкой засияла радуга, ожил цветок, повернувшись к солнцу прямо у себя над головой, улыбнувшись, протянула руку подружка.

И в этот момент Жар-Птица кое-что про себя поняла!

Вернувшись в своё гнездо, она вспомнила всех тех, кто помог ей появиться на свет. Птица стряхнула с хвоста перо и взяла лист бумаги.

И вот, уже на следующее утро, женщина, которая когда-то нашла яйцо, получила невесть откуда взявшееся письмо с благодарностью и историей Жар-Птицы. Гном, первым заметивший превращение, внезапно получил премию в виде горшка золота. Эльф таинственным образом узнал ещё парочку тайн мироздания. Дед Мороз получил путёвку в Таиланд. Ворону, закоренелому холостяку, мироздание выдало любимую бело-рыжую ворону, и ещё одним холостяком стало меньше.

Себе же Жар-Птица прописала, чтобы на месте каждого выпавшего пера сразу бы начинало расти новое. А иногда даже два…

Каждое из этих перьев было способно … нет, вовсе не исполнять своим мановением любые желания. Но, если писавший пером, вкладывал в написанное частичку своей души, то переплетаясь с волшебством Птицы, написанное становилось явью.

Весть об этом распространилась по волшебному лесу и за его пределами так же легко, как парят в небе птичьи крылья. Многие, узнав о чудесных перьях Жар-Птицы, захотели полюбоваться на них воочию, а может даже заиметь их себе, неся в обмен то ценное, что у них было.

И ПослеПослеЧудие

И даже на этом чудеса не закончились. Хотя, казалось, что дальше их уже никто не заказывал. Однажды Жар-Птица встретила Тукана с жёлто-зелёным-пурпурно-голубым клювом. И между ними возникло что-то очень важное для обоих.

Искра. Огонь. Тепло. Свет. Очаг.

Вместе они свили гнездо, точнее дупло, и завели таких же разноцветных как сами птенцов.

От автора: Это и детская сказка про гадкого утёнка и великая Юнгианско-алхимическая тройка: нигредо-альбедо-рубедо. Аминь.