И пригожие дамы иногда неудачно выглядят
Козьма Прутков. Из неопубликованного.
Единожды, отменно пригожая госпожа Брошкина, отставная актриса провинциального театра искусств, имея желание также нарочито разумною дамою прослыть, и личную жизнь через то устроить, куртуазный журнал на пергаменте отпечатанный, для дам и незамужних девиц сугубо предназначенный, читала.
Из сия, преизрядно моднаго издания поучение проистекало, что волосы нонче с настойчивой тщательностью выщипывать должно, али ещё каким способом от них избавляться. Сия мадам немало тем советом огорчена была, отменно густыя и толстыя волосы имея. Но не в меру рвение приложив, за одну ночь пинцетом на голове своей оные изрядно проредила, положив потом и совсем от них избавиться.
Утром же наилучший пеньюар свой надев, и паче обычного нос пудрою покрыв, оная дама на променад вышла, якобы по случайности дома шляпку оставив. И по центральной улице, проспектом многими именуемой, с приличествующим достоинством шествуя, с удивлением и странностию взгляды на себе замечать изволила. Знатныя кавалеры, прежде с любезностию здоровавшиеся, в замешательство преизрядное, завидев её приходили, дамы всякие молодыя, напротив, в неподобающее веселие, а пожитые люди и низшего сословию обоего полу креститься и всплакнуть себе позволяли. Придя в смущение великое, госпожа Брошкина, не умея удержать достойного положению дамы шагу, бросилась к знатному доктору Филькенштейну, с которым и допреж того знакомство в обществе водила. Великий вес промежду коллег своих доктор тем приобрёл, что дам всех сословий и многих возрастов, кроме пожитых, от многия болезни без излишняго применения порошков и припарок избавить имел.
Доктор, весьма взволновавшийся столь внезапным визитом давнишней своей знакомой, а тем паче переменой ея внешняго облика, с быстрой запальчивостью воскликнул – Боже мой, Душенька, да у вас диффузная алопеция (diffusion alopecia)! Впрочем, с внимательностию рассказ о куртуазно-журнальных поучениях выслушав, господин Филькенштейн своё врачебное мнение изменить изволил.
Наипервейшим делом он госпоже Брошкиной чай с валериановыми каплями прислуге наказал.
Во вторую очередь, у девки дворовой, под окном проходить в ту пору случившейся, журнальчик вышеозначенный затребовал, и анализ сего письменаго творения учинив, немало смеяться изволил.
Засим же, усадив г-жу Брошкину на диван и сам рядом устроившись, приумножения ради должного воздействия сентенций, проникновеннейшим голосом сказал речь: Что, мол, невежественный писака, в народе журналистом именуемый, хоть и бесстыдник преизрядный, а всё ж некую важную подробность упомянуть стеснение имел. У вас, Душечка, через то упущение, конфузная апперцепция (confusio ad perceptio) случилась, а отнюдь не диффузная алопеция (diffusion alopecia), как я до того ошибиться изволил.
Госпожа Брошкина, не имея должного разумения новости сии, а также превеликою фантазиею обладая, с горячностею и умолянием взор в доктора вперяя, в молчании дышала с тяжестию в грудях. На что господин Филькенштейн краскою небеспричинно залился, и, с приличествующей врачу обстоятельностию сказал: Душенька, мы с тобой давнее знакомство имея и тесное понимание, засим я, безо всякою заднею мысли, сказать имею, что на теле человеческом (humanus corpus), организмом именуемом, как на мужеском, так и женском, волосы не токмо на голове растут, но и в других местах. Вот ежели, сравнивать с кошкою, то это место было бы ниже хвоста ея, но выше колен.
Доктор с победностию выдохнув, и платочком в облегчении себе чело промокнул: В опусе сём оное-то место и упомянуто было.
Мадам Брошкина, объяснение сиё едва дослушав, тонкостию артистической натуры своей в обморок упала, а г-н доктор сообразным моменту искусственное дыхание применить посчитал, и паче, оберегая от повторных злоключений, ночевать в своём доме пригласить не замедлил.
Так и закончилась сия изрядно поучительныя история. Мадам Брошкина сердечную признательность к господину Филькенштейну испытывая, в знак оной часто без церемоний захаживала на чай к сему искусному врачевателю.
А волосы ея в первоначальный густой, да толстый вид вернуться не замедлили.